Ужасы репрессий…
После закрытия Свято-Екатерининской пустыни еще четыре года продолжала действовать монастырская надвратная церковь. При церкви были оставлены игумен Пантелеимон и красностокская монахиня — старая, согнутая в три погибели одноглазая матушка, словно в укор новой жизни монастыря носившая светлое имя Вера.
Кельи старца и его келейницы помещались в здании надвратной церкви — по обе стороны от въездной арки. Кроме матушки Веры, при бывшем монастыре были оставлены, по благословению игумении Елены, еще несколько монахинь, занятых хозяйством. (Все еще надеялись, что монастырь возвратят верующим).
В надвратной церкви продолжались регулярные службы, а на территории монастыря появились новые необычные «насельники». Строения бывшей Екатерининской пустыни были отданы под тюрьму, где содержались уголовники, имевшие небольшие сроки заключения — до двух лет, сидевшие за бродяжничество, попрошайничество, кражу ведра картошки с колхозного поля или мешка отрубей, но были и профессиональные воры, закоренелые бандиты. Режим тюрьмы был нестрогий. В здании Петропавловской церкви открыли клуб, где вечерами выступали приезжие артисты или проводились концерты художественной самодеятельности, а днем совершалось судебное действо: народный суд с привлечением общественности, в присутствии всех заключенных освобождал уголовников «под честное слово», брал их «на поруки». Преступники, выйдя на свободу, обычно принимались за старое. Вскоре в монастыре появилась еще колония малолетних преступников, при которой был создан сельскохозяйственный техникум.
Весенней ночью 1934 года прямо на колокольне была убита монахиня Екатерининской пустыни — убогая Вера. Убийство совершил сбежавший из колонии уголовник, обманом проникший в надвратную церковь с целью ограбления церковной кассы. Чудом спасся от руки убийцы старец Пантелеимон. После убийства Веры церковь закрыли. Целый год еще местные жители пытались отстоять свой храм, но все их усилия оказались напрасными. Новая волна арестов закрыла последнюю страницу более чем 250-летней истории Екатерининской пустыни.
После закрытия церкви святыни монастыря — чудотворные и чтимые иконы, некоторые предметы церковной утвари — на рассвете, тайно, в телеге, прикрытой сеном, вывезли в соседнее село Ермолино. Там они и находятся по сей день. Нет только дара Царя Алексея Михайловича — чудотворной иконы святой великомученицы Екатерины. Вместе с еще несколькими иконами она была украдена в начале 1970-х годов. Ее долго искали, но не нашли.
Когда монастырь был полностью передан ГУМЗ (Главному управлению местами заключения), 80-летнего старца Пантелеимона выселили из занимаемой им при церкви келии. Его взял под свой кров диакон Яков (Ференец), который в конце 1920-х годов купил себе домик в так называемом «Фельдмаршальском поселке». Но в ночь с 15 на 16 октября 1935 года отца диакона арестовали. Его содержали несколько месяцев в Бутырках, где его матушка сумела добиться свидания с ним перед отправкой его в Караганду. В 1937 году отправленная отцу диакону посылка вернулась с надписью: «Адресат умер». Вместе с отцом диаконом были арестованы игумен Пантелеимон, монахиня Матрона (Гордеева) и еще несколько матушек. Все они проходили по одному следственному делу. Дальнейшая судьба их неизвестна. Говорили, что старец Пантелеимон был сослан в Каргополь, где и умер.
25 ноября 1937 года в селе Ям был арестован священник Красностокского монастыря отец Ярослав (Савицкий)*. Ненастной осенней ночью его увели из дома, где он снимал комнату. В доме осталась матушка отца Ярослава и его младшая дочь. Только в начале 1995 года из архивных документов ФСБ стало известно: отец Ярослав был приговорен тройкой НКВД к расстрелу за «антисоветскую агитацию» и «клеветнические измышления против руководителей партии и правительства». Приговор был приведен в исполнение в шести километрах от Екатерининской пустыни — в Бутове, которое с 8 августа 1937 года стало местом массовых казней и захоронений. Отец Ярослав, не признав предъявленного ему обвинения, никого не оговорив, принял мученическую кончину на исходе дня престольного праздника монастыря — дня святой великомученицы Екатерины — в ночь с 7 на 8 декабря 1937 года.
Через месяц с небольшим там же, на Бутовском полигоне, был расстрелян отец Владимир (Нарский)** — священник Никольской церкви села Ермолино, где с 1935 года хранились святыни Екатерининского и Красностокского монастырей.
В 1935 году Советом Народных Комиссаров СССР был утвержден Генеральный план реконструкции Москвы и Московской области. По этому плану земли вокруг имения Суханово, включая Екатерининский монастырь, были объявлены заповедником и переданы в аренду Союзу архитекторов СССР. Уголовную тюрьму, располагавшуюся с 1931 года в стенах монастыря, куда-то перевели. До 1938 года помещения монастыря использовались как жилье для переселенцев. Но в конце 1938 года без каких бы то ни было постановлений Совнаркома об изъятии монастыря на его территории начались обширные работы по переустройству. Западная стена была отодвинута, для чего пришлось снести две старинные башни, вместо которых по углам встали вышки для часовых. Над невысокими стенами нарастили железную арматуру, монастырь опутала колючая проволока. Капитальным внутренним переделкам подверглись Екатерининский собор, Петропавловская церковь и другие строения монастыря. Спешно велись какие-то подземные работы.
Вскоре Святые врата наглухо замуровали. Через хозяйственные ворота восточной стены был устроен въезд для автозаков и оборудован контрольно-пропускной пункт с помещением для охраны. Здание бывшей монастырской гостиницы у южных ворот было переоборудовано под клуб для работников НКВД. В январе 1939 года секретная политическая тюрьма приняла своих первых подследственных.
Из-за близости имения Суханово новая тюрьма стала именоваться Сухановской. Устроителем ее был сам нарком внутренних дел Н. И. Ежов. Он вложил немало сил и изобретательности в создание печально знаменитой Дачи пыток, как впоследствии стали именовать Сухановскую тюрьму. Тюрьма была рассчитана на 150—160 заключенных. Надзирателей вместе с внутренней охраной было 70 человек. Снаружи тюрьму охраняла еще спецрота дивизии НКВД особого назначения. По рассказам местных жителей, охрана стояла даже в полях, вдалеке от тюрьмы.
Все, имевшее отношение к новой тюрьме, содержалось в строжайшей тайне. Имен здесь не было. Не только заключенные, но и охрана существовала под номерами. Даже трупы умерших «от различных болезней», которые первое время отправляли в Бутырки в тюремный морг, значились под номерами. Родственникам узников сообщалось, что их родные находятся на Лубянке, в Бутырке или Лефортове. В официальных бумагах для внутреннего употребления тюрьма именовалась «Спецобъект № 110», а в народе ее называли Сухановкой. Знающие люди понимали, что Сухановка — это конец, гибель, ад кромешный.
В Сухановке содержались лица, занимавшие прежде крупные Государственные посты: видные партийные деятели, высокопоставленные военные чины, дипломаты, иностранцы. Но попадали сюда и обыкновенные студенты, и члены семей «врагов народа».
-
Отрывок из книги «Архипелаг Гулаг» Александра Солженицына.
Седьмого апреля 1938 года Ежов был снят с поста наркома внутренних дел, его место занял Берия. Восьмого декабря 1938 года Ежов был арестован, а еще через четыре месяца, 10 апреля 1939 года препровожден в основанную им тюрьму, где он провел девять месяцев.
Палач был казнен. Но страшная тюрьма, основанная им, продолжала действовать. После ареста Ежова Сухановка обрела нового хозяина. Краткий двухлетний период, связанный с Ежовым, быстро забылся. Народная молва прочно связала Сухановку с именем Берии, называя ее бериевской личной тюрьмой и даже «дачей Берии».
-
Л. Головкова. «Сухановка: монастырь, ставший преисподней«.
Рассказывают, что в Екатерининском соборе был устроен крематорий. Конечно, мы не найдем теперь ни документов, ни очевидцев, подтверждающих это. Сотрудники ФСБ категорически отрицают это. Но вот что рассказывает полковник МВД в отставке Ю.Н.Богомолов. Будучи слушателем Высшей школы МВД, он посетил в 1958 году в составе группы педагогов и учащихся Сухановскую тюрьму, которая после ареста и казни Берии стояла законсервированной: «В храме мы увидели такую картину, — вспоминает Богомолов, — пол выложен чугунными плитами. Напротив входа — печь с железными дверцами. Тут же железные носилки на роликах. Я не сразу заметил, что в четырех углах храма стояли высокие, в человеческий рост, вогнутые внутрь бронированные щиты с небольшими прорезями на уровне глаз. Жертву заводили в храм, и невидимые стрелки палили по ней со всех сторон из наганов. Обычно человек не успевал даже сообразить, что он умирает. Затем подручные взваливали тело на носилки и отправляли его в печь, которая топилась мазутом. Казни совершались по ночам, чтоб дым из крематория не был виден окрестным жителям».
С 1931-го по 1991 год монастырь принадлежал НКВД-КГБ-МВД. В 1958 году в бывшей Сухановке разместилась областная тюремная больница. Один из бывших узников тюрьмы как-то в середине 1960-х годов приезжал на место своих страданий и видел бедно одетых печальных людей, которые часами сидели у проходной, чтобы у них приняли передачи…
Историческая справка (предоставлена с сайта martyr.ru):
*Савицкий Ярослав Исакович, год рождения: 1882, русский.
Место рождения: Польша, Гродненская губ., Белевский уезд, с. Пухлое бывш.
Место работы: священник села Ям
Расстрелян на Бутовском полигоне 1937-12-8
**Нарский Владимир Алексеевич, год рождения: 1868, русский
Место рождения: Московская обл., Серпуховский р-н, с. Лукино
Место работы: не работал, бывш. протоиерей Никольской церкви в с.Ермолино Подольского р-на МО
Расстрелян на Бутовском полигоне 1938-3-8
